Миллионами шли они с фронтов. С любовью сложенные по-солдатски треугольником, они, главным образом, писались простым карандашом на серой, синей, обёрточной бумаге — на лю- бой, попавшейся под руку. На каждом письме неизменно стоял штамп «Просмотрено военной цензурой». Так требовала обстановка военного времени. Надо думать, что читая, скажем, интимное солдатское письмо, цензор улыбался. Его мысли переносились то на переднюю линию фронта, то в далёкую тыловую деревушку или на завод. Его лицо становилось суровым, когда в письме сообщалось о гибели фронтовика. Он радовался, если с фронта шли весточки об успехах. Пусть простят нам те, кто писал или получал письма, если мы вслух прочитаем их. Кто погиб на фронте — о нём вспомним лишний раз. Кто жив — пусть улыбнётся, а может быть, и погрустит.
Это первое письмо!
Вот второе
Здравствуй, Нина! С горячим краснофлотским приветом. Нина, напишу вам о своей бое- вой жизни. С тех пор, как я нахожусь в Военно-Морском Флоте, моя жизнь проходит в боях за Родину по изгнанию немецких захватчиков с Советского Севера. В Баренцевом море не один немецкий изверг почувствовал меткий и сокрушительный огонь моего боевого орудия. В этих морских боях ваше имя всегда было вместе со мной, и я знал, за что я бил немцев в Заполярье.
Миллионами шли они с фронтов. С любовью сложенные по-солдатски треугольником, они, главным образом, писались простым карандашом на серой, синей, обёрточной бумаге — на лю- бой, попавшейся под руку. На каждом письме неизменно стоял штамп «Просмотрено военной цензурой». Так требовала обстановка военного времени. Надо думать, что читая, скажем, интимное солдатское письмо, цензор улыбался. Его мысли переносились то на переднюю линию фронта, то в далёкую тыловую деревушку или на завод. Его лицо становилось суровым, когда в письме сообщалось о гибели фронтовика. Он радовался, если с фронта шли весточки об успехах. Пусть простят нам те, кто писал или получал письма, если мы вслух прочитаем их. Кто погиб на фронте — о нём вспомним лишний раз. Кто жив — пусть улыбнётся, а может быть, и погрустит.
Это первое письмо!
Вот второе
Здравствуй, Нина! С горячим краснофлотским приветом. Нина, напишу вам о своей бое- вой жизни. С тех пор, как я нахожусь в Военно-Морском Флоте, моя жизнь проходит в боях за Родину по изгнанию немецких захватчиков с Советского Севера. В Баренцевом море не один немецкий изверг почувствовал меткий и сокрушительный огонь моего боевого орудия. В этих морских боях ваше имя всегда было вместе со мной, и я знал, за что я бил немцев в Заполярье.
Миллионами шли они с фронтов. С любовью сложенные по-солдатски треугольником, они,
главным образом, писались простым карандашом на серой, синей, обёрточной бумаге — на лю-
бой, попавшейся под руку. На каждом письме неизменно стоял штамп «Просмотрено военной
цензурой». Так требовала обстановка военного времени.
Надо думать, что читая, скажем, интимное солдатское письмо, цензор улыбался. Его мысли
переносились то на переднюю линию фронта, то в далёкую тыловую деревушку или на завод.
Его лицо становилось суровым, когда в письме сообщалось о гибели фронтовика. Он радовался,
если с фронта шли весточки об успехах.
Пусть простят нам те, кто писал или получал письма, если мы вслух прочитаем их. Кто
погиб на фронте — о нём вспомним лишний раз. Кто жив — пусть улыбнётся, а может быть,
и погрустит.
Это первое письмо!
Вот второе
Здравствуй, Нина! С горячим краснофлотским приветом. Нина, напишу вам о своей бое-
вой жизни. С тех пор, как я нахожусь в Военно-Морском Флоте, моя жизнь проходит в боях
за Родину по изгнанию немецких захватчиков с Советского Севера. В Баренцевом море не один
немецкий изверг почувствовал меткий и сокрушительный огонь моего боевого орудия. В этих
морских боях ваше имя всегда было вместе со мной, и я знал, за что я бил немцев в Заполярье.
ВЫбирай,не забудь отблагодарить=)
ХУг)
Миллионами шли они с фронтов. С любовью сложенные по-солдатски треугольником, они,
главным образом, писались простым карандашом на серой, синей, обёрточной бумаге — на лю-
бой, попавшейся под руку. На каждом письме неизменно стоял штамп «Просмотрено военной
цензурой». Так требовала обстановка военного времени.
Надо думать, что читая, скажем, интимное солдатское письмо, цензор улыбался. Его мысли
переносились то на переднюю линию фронта, то в далёкую тыловую деревушку или на завод.
Его лицо становилось суровым, когда в письме сообщалось о гибели фронтовика. Он радовался,
если с фронта шли весточки об успехах.
Пусть простят нам те, кто писал или получал письма, если мы вслух прочитаем их. Кто
погиб на фронте — о нём вспомним лишний раз. Кто жив — пусть улыбнётся, а может быть,
и погрустит.
Это первое письмо!
Вот второе
Здравствуй, Нина! С горячим краснофлотским приветом. Нина, напишу вам о своей бое-
вой жизни. С тех пор, как я нахожусь в Военно-Морском Флоте, моя жизнь проходит в боях
за Родину по изгнанию немецких захватчиков с Советского Севера. В Баренцевом море не один
немецкий изверг почувствовал меткий и сокрушительный огонь моего боевого орудия. В этих
морских боях ваше имя всегда было вместе со мной, и я знал, за что я бил немцев в Заполярье.
ВЫбирай,не забудь отблагодарить=)
ХУг)