Пресное дыхание согретого солнцем чернозёма не могло заглушить тончайшего аромата доцветающих степных фиалок. Ковыль вызрел. Степь на многие вёрсты оделась колышущим серебром. Ветер упруго применал его, наплывая, шершавил, бугрил, гнал то к югу, то к западу сизо-опаловые волны. Там, где пробегала текучая воздушная струя, ковыль молитвенно клонился, и на седой его хребтине долго лежала чернеющая тропа.
ОСЕНЬ (Г.Колесников)
Сколько же обличий у этой своенравной степной осени? Вот обернулась она злой ненавистной тещей, покрылась серым старушечьим платком и ну хлопать дверями во всем холодном неуютном доме. И все ей не так, и все не на месте. Злобно гоняет она по степи пучки спутанной травы, треплет за колючие косы молоденькую гледичию – нелюбимую невестку свою. А то вдруг завоет, запричитает, и зальется холодными слезами, и плачет, плачет, ничем не успокоишь растревоженную старуху.
ЗИМА (Н.В. Гоголь)
Последний день перед Рождеством Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты. *** Солнце вырвалось из цепких лап тоски и унынья, щедро одаряя еще холодным, но уже по настоящему ярким, задорным, по летнему приветливым светом лица всех встречных ему парубков.
22 июня 1941 год! В тот далёкий летний день люди занимались обычными для себя делами. Взрослые были на работе, школьники готовились к выпускному вечеру, девчонки играли в «дочки матери», мальчишки скакали верхом на деревянных лошадках, представляя себя красноармейцами. И никто не подозревал, что их приятные хлопоты, и задорные игры, и многое в жизни перечеркнёт одно страшное слово-Война... Вторая мировая война была страшнейшей в истории человечества. В памяти тех, кому пришлось через неё пройти, навсегда осталось военное тяжёлое время. Война стала судьбоносным событием не только для нашей страны, но и для всего человечества. Грозное дыхание этой войны коснулось практически каждой семьи. Преимущество врага было очевидно. В первые месяцы войны наши войска отступали под напором гитлеровских войск, а женщины, старики, дети оставались беззащитными перед лицом врага. На фронт уходили не только военнообязанные. Много подростков ещё не успев окончить школу, устремлялись на фронт. Юноши и девушки старались сделать всё от них зависящее, чтобы Молодые девушки устремлялись в военные госпитали, чтобы раненым. Многие из них погибали. Женщины, имя на руках маленьких детей, о которых нужно было заботиться, работали на заводах и фабриках. Дети и старики, стоя у станков днями и ночами, изготавливали оружие для солдат, постоянно не доедая, в холоде и преодолевая тяжелые условия. Они делали все, что было в их силах, чтобы пережить войну и одержать победу над захватчиками.
Пресное дыхание согретого солнцем чернозёма не могло заглушить тончайшего аромата доцветающих степных фиалок.
Ковыль вызрел. Степь на многие вёрсты оделась колышущим серебром. Ветер упруго применал его, наплывая, шершавил, бугрил, гнал то к югу, то к западу сизо-опаловые волны. Там, где пробегала текучая воздушная струя, ковыль молитвенно клонился, и на седой его хребтине долго лежала чернеющая тропа.
ОСЕНЬ (Г.Колесников)
Сколько же обличий у этой своенравной степной осени? Вот обернулась она злой ненавистной тещей, покрылась серым старушечьим платком и ну хлопать дверями во всем холодном неуютном доме. И все ей не так, и все не на месте. Злобно гоняет она по степи пучки спутанной травы, треплет за колючие косы молоденькую гледичию – нелюбимую невестку свою. А то вдруг завоет, запричитает, и зальется холодными слезами, и плачет, плачет, ничем не успокоишь растревоженную старуху.
ЗИМА (Н.В. Гоголь)
Последний день перед Рождеством Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты.
***
Солнце вырвалось из цепких лап тоски и унынья, щедро одаряя еще холодным, но уже по настоящему ярким, задорным, по летнему приветливым светом лица всех встречных ему парубков.