Ночь зимна мутна и холодна, как мертвая стоит в выси луна,из радужного бледного кольца, глядит она на след мой у крыльца. На тень мою, на молчаливый дом, и на кустарник в иннее густом, еще блестит оконное стекло, но волчьей мглой поля заволокло. На севере огни полночных звезд, горят из мглы как из пушистых гнезд, снег меж ,кустов туманно-голубой, осыпан жесткой серою крупой. Таинственным дыхание гоним, туман плывет,-и я мешаюсь с ним, и меркнет тень, и двинулась луна, в свой бледный свет, как в дым погружена. И кажется вот-вот и я пойму, незримое идущее в дыму, о тех земель, о тех предвечных стран, где гробовой чернеет океан, где наступив на ледяную ось, превыше звезд восстал Великий Лось, и отражают бледные снега, стоцветные горящие рога. как это
как мертвая стоит в выси луна,из радужного бледного кольца,
глядит она на след мой у крыльца.
На тень мою, на молчаливый дом,
и на кустарник в иннее густом,
еще блестит оконное стекло,
но волчьей мглой поля заволокло.
На севере огни полночных звезд,
горят из мглы как из пушистых гнезд,
снег меж ,кустов
туманно-голубой,
осыпан жесткой серою крупой.
Таинственным дыхание гоним,
туман плывет,-и я
мешаюсь с ним,
и меркнет тень, и
двинулась луна,
в свой бледный свет,
как в дым погружена.
И кажется вот-вот и я пойму,
незримое идущее в дыму,
о тех земель, о тех предвечных стран,
где гробовой чернеет океан,
где наступив на ледяную ось,
превыше звезд восстал Великий Лось,
и отражают бледные снега,
стоцветные горящие рога.
как это