Композиционно поэма состоит из трех внешне замкнутых, но внутренне взаимосвязанных кругов - помещики, город, жизнеописание Чичикова, - объединенных образом дороги, сюжетно связанных аферой главного героя.
Но среднее звено - жизнь города - само состоит как бы из сужающихся кругов, тяготеющих к центру: это графическое изображение губернской иерархии. Интересно, что в этой иерархической пирамиде губернатор, вышивающий по тюлю, выглядит как бы фигурой марионеточной. Истинная жизнь кипит в гражданской палате, в "храме Фемиды". И это естественно для административно-бюрократической России. Поэтому эпизод посещения Чичиковым палаты становится центральным, самым значительным в теме города.
Описание присутствия - апофеоз гоголевской иронии. Автор воссоздает истинное святилище российской империи во всем его смешном, уродливом виде, вскрывает все могущество и одновременно немощность бюрократической машины. Издевка Гоголя беспощадна: перед нами храм взяточничества, лжи и казнокрадства - сердце города, единственный его "живой нерв".
Вспомним еще раз взаимосвязь "Мертвых душ" и "Божественной комедии" Данте. В поэме Данте героя водит по кругам Ада и по Чистилищу Вергилий - великий римский поэт дохристианской эпохи. Ему - нехристианину - нет пути лишь в Рай, и в Раю героя встречает Беатриче - его вечная светлая любовь, воплощение чистоты и святости.
В описании храма Фемиды важнейшую роль играет комическое преломление образов "Божественной комедии". В этом якобы храме, в этой цитадели разврата возрождается образ Ада - хоть и опошленного, комического - но истинно русского Ада. Возникает и своеобразный Вергилий - им оказывается "мелкий бес" - палатский чиновник: "...один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Вергилий прислужился Данту, и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель. В этом месте Вергилий почувствовал такое благоговение, что никак не осмелился занести туда ногу..." Гоголевская ирония блистательна: бесподобен председатель - "солнце" гражданской палаты, неподражаемо комичен этот убогий Рай, перед которым коллежского регистратора охватывает священный трепет. И самое смешное - как и самое трагичное, самое страшное! - то, что новоявленный Вергилий воистину почитает председателя - солнцем, его кабинет - Раем, его гостей - святыми Ангелами...
Епитеты прекрасный июльский день,раннего утра,утренняя заря,кротким румянцем,длинной тучкой, лиловый туман. Метафоры ходить по скатерти, небо стало синеть, выбраться на бугор,узнавать места,собирался прилечь, Выгонять табун Сравнения как будто замирало круглое красноватое отражение, Прислушаешься – и как будто нет ничего, а звенит. как будто отозвался ему в лесу тонким, острым хохотом, как будто собачка этак залает, залает где-то , как будто смутно чувствовали сами стремительный, безостановочный бег земли… ,как будто разливалась сырость…
Композиционно поэма состоит из трех внешне замкнутых, но внутренне взаимосвязанных кругов - помещики, город, жизнеописание Чичикова, - объединенных образом дороги, сюжетно связанных аферой главного героя.
Но среднее звено - жизнь города - само состоит как бы из сужающихся кругов, тяготеющих к центру: это графическое изображение губернской иерархии. Интересно, что в этой иерархической пирамиде губернатор, вышивающий по тюлю, выглядит как бы фигурой марионеточной. Истинная жизнь кипит в гражданской палате, в "храме Фемиды". И это естественно для административно-бюрократической России. Поэтому эпизод посещения Чичиковым палаты становится центральным, самым значительным в теме города.
Описание присутствия - апофеоз гоголевской иронии. Автор воссоздает истинное святилище российской империи во всем его смешном, уродливом виде, вскрывает все могущество и одновременно немощность бюрократической машины. Издевка Гоголя беспощадна: перед нами храм взяточничества, лжи и казнокрадства - сердце города, единственный его "живой нерв".
Вспомним еще раз взаимосвязь "Мертвых душ" и "Божественной комедии" Данте. В поэме Данте героя водит по кругам Ада и по Чистилищу Вергилий - великий римский поэт дохристианской эпохи. Ему - нехристианину - нет пути лишь в Рай, и в Раю героя встречает Беатриче - его вечная светлая любовь, воплощение чистоты и святости.
В описании храма Фемиды важнейшую роль играет комическое преломление образов "Божественной комедии". В этом якобы храме, в этой цитадели разврата возрождается образ Ада - хоть и опошленного, комического - но истинно русского Ада. Возникает и своеобразный Вергилий - им оказывается "мелкий бес" - палатский чиновник: "...один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Вергилий прислужился Данту, и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них перед столом, за зерцалом и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель. В этом месте Вергилий почувствовал такое благоговение, что никак не осмелился занести туда ногу..." Гоголевская ирония блистательна: бесподобен председатель - "солнце" гражданской палаты, неподражаемо комичен этот убогий Рай, перед которым коллежского регистратора охватывает священный трепет. И самое смешное - как и самое трагичное, самое страшное! - то, что новоявленный Вергилий воистину почитает председателя - солнцем, его кабинет - Раем, его гостей - святыми Ангелами...
Епитеты прекрасный июльский день,раннего утра,утренняя заря,кротким румянцем,длинной тучкой, лиловый туман. Метафоры ходить по скатерти, небо стало синеть, выбраться на бугор,узнавать места,собирался прилечь, Выгонять табун Сравнения как будто замирало круглое красноватое отражение, Прислушаешься – и как будто нет ничего, а звенит. как будто отозвался ему в лесу тонким, острым хохотом, как будто собачка этак залает, залает где-то , как будто смутно чувствовали сами стремительный, безостановочный бег земли… ,как будто разливалась сырость…