Следующие несколько дней Ройан занималась подготовкой конспекта лекции и соответствующих слайдов, а каждый вечер отправлялась на долгие прогулки с матерью и ее верным Магом.
— Ты знаешь «Куэнтон-Парк»? — спросила она как-то раз Джорджину.
— Да, и неплохо, — с энтузиазмом отозвалась та. — Мы с Магом подрабатываем там четыре или пять раз в охотничий сезон. Первоклассная охота. Там водятся лучшие фазаны и вальдшнепы в Йоркшире. Самый знаменитый гон называется «Высокие лиственницы». Птицы летят так высоко, что даже меткие стрелки промахиваются.
— А с владельцем, сэром Николасом Куэнтон-Харпером, ты не знакома? — продолжала расспрашивать Ройан.
— Видела на охоте. Но не знакома. Стреляет классно, — отозвалась Джорджина. — Знавала я его папашу в старые добрые дни, до того как вышла замуж за твоего отца. — Она столь озорно улыбнулась, что Ройан пришла в изумление. — Он отлично танцевал, и мы сплясали с ним джигу-другую. И не только на площадке.
— Мама, ты просто ужасна! — рассмеялась Ройан.
— Было дело, — с готовностью согласилась Джорджина. — Но теперь не часто случай выпадает.
— А когда вы с Магом снова собираетесь в «Куэнтон-Парк»?
— Через пару недель.
— Можно мне с тобой?
— Разумеется. Владелец будет рад еще одному загонщику. Двадцать фунтов и ленч с бутылкой пива на день. — Она остановилась и вопросительно посмотрела на дочь: — А зачем тебе?
— Говорят, в поместье есть частный музей. И там знаменитая на весь мир коллекция египетских древностей. Хотелось бы посмотреть.
— К сожалению, он закрыт для публики. Только по приглашениям. Сэр Николас — странный тип. Замкнутый и все в таком духе.
— А ты не можешь добыть для меня приглашение? — спросила Ройан.
Джорджина покачала головой.
— Почему бы тебе не обратиться к профессору Диксону? Он часто стреляет в «Куэнтон-Парке». Они с Харпером старые друзья.
Профессор Диксон был готов к встрече с бывшей студенткой только через десять дней. Ройан одолжила у матери «лендровер» и поехала в Лидс. Профессор заключил ее в медвежьи объятия и провел в кабинет пить чай.
Ройан окунулась в ностальгические воспоминания о студенческих днях, проведенных в этой комнате, набитой книгами, бумагами и древними творениями рук человеческих. Ройан рассказала своему старому преподавателю об убийстве Дурайда, и тот пришел в ужас. Не желая его расстраивать, она быстро сменила тему и перешла к подготовленным слайдам. Профессор был явно восхищен тем, что ему показали.
Завести разговор о музее «Куэнтон-Парка» удалось только перед уходом, но профессор не стал уходить от него.
— Странно, что вы так и не посетили музей, пока были студенткой. Впечатляющая коллекция. Семья собирала раритеты более ста лет. Кстати сказать, я поеду на охоту в поместье в следующий четверг и поговорю с Николасом. Правда, сейчас бедняге может оказаться не до этого. В году он пережил глубокую личную трагедию — потерял жену и двух дочек в автокатастрофе на шоссе М-1. — Диксон покачал головой. — Ужасная история. Николас был за рулем. Думаю, он все еще винит себя.
Профессор направился к «лендроверу».
— Значит, мы ждем вас двадцать третьего, — сказал он на прощание. — Думается, вы соберете аудиторию не меньше сотни человек, ко мне даже обращался корреспондент из «Йоркшир пост». Они прослышали про лекции и хотят взять интервью. Очень удачно для нашего отдела. Разумеется, если согласитесь. Не могли бы вы прийти часа на два пораньше, чтобы успеть поговорить с ними?
— Возможно, я встречусь с вами еще до двадцать третьего, — проговорила Ройан. — Мама и ее пес будут загонщиками в «Куэнтон-Парке» в четверг. Она решила прихватить меня с собой.
Глядя, как фазан поднимается в низкое серое небо, сверкая подобно драгоценному камню, брошенному рукой императора, Ройан восхищенно охнула.
— Смотри, как они летят! — проговорила Джорджина. — Какие красавцы. Лучшая пара за сегодня. Спорим, охотники не коснутся и перышка на их спинках.
Птицы поднимались все выше и выше, причем самка вела самца за собой, пока ветер над холмом не подхватил их и не понес к долине.
Загонщики любовались прекрасным зрелищем. Им пришлось немало потрудиться, чтобы достичь своей цели. Они подгоняли птиц, и ветер уносил их голоса. Загонщики радовались, видя высоко летящих фазанов.
— Вперед! — кричали они. — Выше!
Строй загонщиков невольно остановился, следя за полетом пары птиц, боровшихся с ветром.
Образы тучки, облака или волны у Лермонтова — устойчивые символы свободы и беспечности, «свойственных полуодушевленному бытию природы» , а лирический герой «Туч» несвободен и подавлен: тучки, с которыми он сопоставляет себя, — «вечные странники» , но не изгнанники, вопреки первоначальному сравнению; грусть героя —лирическая доминанта стихотворения, окольцованного словами «изгнанники» и «изгнания» . Не случайно обращение к тучам нежное — «тучки» , а в заглавии стоит мрачное «Тучи» . Тучкам «наскучили нивы бесплодные» , а для лирического героя это «милый север» со «степью лазурною» , здесь содержательное наполнение понятий севера и юга противоположно тому, которое позже будет в стихотворении о сосне, стоящей «на севере диком»
— Ты знаешь «Куэнтон-Парк»? — спросила она как-то раз Джорджину.
— Да, и неплохо, — с энтузиазмом отозвалась та. — Мы с Магом подрабатываем там четыре или пять раз в охотничий сезон. Первоклассная охота. Там водятся лучшие фазаны и вальдшнепы в Йоркшире. Самый знаменитый гон называется «Высокие лиственницы». Птицы летят так высоко, что даже меткие стрелки промахиваются.
— А с владельцем, сэром Николасом Куэнтон-Харпером, ты не знакома? — продолжала расспрашивать Ройан.
— Видела на охоте. Но не знакома. Стреляет классно, — отозвалась Джорджина. — Знавала я его папашу в старые добрые дни, до того как вышла замуж за твоего отца. — Она столь озорно улыбнулась, что Ройан пришла в изумление. — Он отлично танцевал, и мы сплясали с ним джигу-другую. И не только на площадке.
— Мама, ты просто ужасна! — рассмеялась Ройан.
— Было дело, — с готовностью согласилась Джорджина. — Но теперь не часто случай выпадает.
— А когда вы с Магом снова собираетесь в «Куэнтон-Парк»?
— Через пару недель.
— Можно мне с тобой?
— Разумеется. Владелец будет рад еще одному загонщику. Двадцать фунтов и ленч с бутылкой пива на день. — Она остановилась и вопросительно посмотрела на дочь: — А зачем тебе?
— Говорят, в поместье есть частный музей. И там знаменитая на весь мир коллекция египетских древностей. Хотелось бы посмотреть.
— К сожалению, он закрыт для публики. Только по приглашениям. Сэр Николас — странный тип. Замкнутый и все в таком духе.
— А ты не можешь добыть для меня приглашение? — спросила Ройан.
Джорджина покачала головой.
— Почему бы тебе не обратиться к профессору Диксону? Он часто стреляет в «Куэнтон-Парке». Они с Харпером старые друзья.
Профессор Диксон был готов к встрече с бывшей студенткой только через десять дней. Ройан одолжила у матери «лендровер» и поехала в Лидс. Профессор заключил ее в медвежьи объятия и провел в кабинет пить чай.
Ройан окунулась в ностальгические воспоминания о студенческих днях, проведенных в этой комнате, набитой книгами, бумагами и древними творениями рук человеческих. Ройан рассказала своему старому преподавателю об убийстве Дурайда, и тот пришел в ужас. Не желая его расстраивать, она быстро сменила тему и перешла к подготовленным слайдам. Профессор был явно восхищен тем, что ему показали.
Завести разговор о музее «Куэнтон-Парка» удалось только перед уходом, но профессор не стал уходить от него.
— Странно, что вы так и не посетили музей, пока были студенткой. Впечатляющая коллекция. Семья собирала раритеты более ста лет. Кстати сказать, я поеду на охоту в поместье в следующий четверг и поговорю с Николасом. Правда, сейчас бедняге может оказаться не до этого. В году он пережил глубокую личную трагедию — потерял жену и двух дочек в автокатастрофе на шоссе М-1. — Диксон покачал головой. — Ужасная история. Николас был за рулем. Думаю, он все еще винит себя.
Профессор направился к «лендроверу».
— Значит, мы ждем вас двадцать третьего, — сказал он на прощание. — Думается, вы соберете аудиторию не меньше сотни человек, ко мне даже обращался корреспондент из «Йоркшир пост». Они прослышали про лекции и хотят взять интервью. Очень удачно для нашего отдела. Разумеется, если согласитесь. Не могли бы вы прийти часа на два пораньше, чтобы успеть поговорить с ними?
— Возможно, я встречусь с вами еще до двадцать третьего, — проговорила Ройан. — Мама и ее пес будут загонщиками в «Куэнтон-Парке» в четверг. Она решила прихватить меня с собой.
Глядя, как фазан поднимается в низкое серое небо, сверкая подобно драгоценному камню, брошенному рукой императора, Ройан восхищенно охнула.
— Смотри, как они летят! — проговорила Джорджина. — Какие красавцы. Лучшая пара за сегодня. Спорим, охотники не коснутся и перышка на их спинках.
Птицы поднимались все выше и выше, причем самка вела самца за собой, пока ветер над холмом не подхватил их и не понес к долине.
Загонщики любовались прекрасным зрелищем. Им пришлось немало потрудиться, чтобы достичь своей цели. Они подгоняли птиц, и ветер уносил их голоса. Загонщики радовались, видя высоко летящих фазанов.
— Вперед! — кричали они. — Выше!
Строй загонщиков невольно остановился, следя за полетом пары птиц, боровшихся с ветром.
Не случайно обращение к тучам нежное — «тучки» , а в заглавии стоит мрачное «Тучи» . Тучкам «наскучили нивы бесплодные» , а для лирического героя это «милый север» со «степью лазурною» , здесь содержательное наполнение понятий севера и юга противоположно тому, которое позже будет в стихотворении о сосне, стоящей «на севере диком»