Как-то в поисках гнилушки много лет назад тому ползал рак по дну речушки и наткнулся на Муму. Но едва при виде стервы оттопырилась клешня - тень мелькнула - сдали нервы - рак подумал: "Западня!"
(Впору молвить с укоризной: от Мумы не знали зла, и покойная при жизни стервой вовсе не была! Факт! Ни стервой, ни подлюкой… Рай собачий её ждал. Ну, была с рожденья сукой - так ведь то не криминал.)
Ехал Грека через реку как по трассе - фиг бы с ним. Был Герасим имяреком (взял он "Грека" псевдоним). Перед Грекой чарка водки. В память о трагичном дне "принимал", читая в лодке пьесу Горького "На дне". Уж почти проехал реку, глядь - в реке его Мума, а над ней несёт опеку рак воинственный весьма. Грека наш у рака суку взять удумал на шарап: сунул Грека в реку руку, рак за руку Греку цап.
Старый домик у околицы,
Где за печкою хоронится
Строгий добрый домовой.
Дом хранит, детишек балует,
Суету и шум не жалует,
Бережёт заветы старые,
Мир, порядок и покой…
(Впору молвить с укоризной: от Мумы не знали зла, и покойная при жизни стервой вовсе не была!
Факт! Ни стервой, ни подлюкой… Рай собачий её ждал. Ну, была с рожденья сукой - так ведь то не криминал.)
Ехал Грека через реку как по трассе - фиг бы с ним. Был Герасим имяреком (взял он "Грека" псевдоним). Перед Грекой чарка водки. В память о трагичном дне "принимал", читая в лодке пьесу Горького "На дне". Уж почти проехал реку, глядь - в реке его Мума, а над ней несёт опеку рак воинственный весьма. Грека наш у рака суку взять удумал на шарап: сунул Грека в реку руку, рак за руку Греку цап.