Социальные типы человеческого поведения формализуются и кодифицируются в рамках закона. Вместе с тем закон может весьма неадекватно отражать реальность социального поведения. Целые области социального оказываются неохваченными формализованным правом, оставаясь подчиненными обычаю, который функционирует как неписаное дополнение к официальному закону. Более того, обычай, как и действительное социальное поведение, может противоречить закону, отрицать его.
Во многих крестьянских обществах закон предстает как нечто, навязанное извне и определяемое нуждами, интересами, взглядами и ценностями чуждых социальных групп. С другой стороны, жизнь крестьянина протекает в контексте обычая с его собственными специфическими условиями и представлениями. Ввиду этого противоречия всякая попытка объяснить социальное поведение крестьянина просто на основе закона, привнесенного извне, или только исходя из местного обычая, как правило, четко не сформулированного, непросто.
В этом смысле в России 1861–1906 годов сложилась уникальная ситуация. Закон об освобождении крестьян 1861 года придал крестьянскому обычаю полный правовой статус. Проблема социальных различий между крестьянским и некрестьянскими сословиями была разрешена посредством признания и юридической формализации со стороны государства. Крестьянские обычаи и гражданское право для крестьянских общин слились воедино.
Социальные типы человеческого поведения формализуются и кодифицируются в рамках закона. Вместе с тем закон может весьма неадекватно отражать реальность социального поведения. Целые области социального оказываются неохваченными формализованным правом, оставаясь подчиненными обычаю, который функционирует как неписаное дополнение к официальному закону. Более того, обычай, как и действительное социальное поведение, может противоречить закону, отрицать его.
Во многих крестьянских обществах закон предстает как нечто, навязанное извне и определяемое нуждами, интересами, взглядами и ценностями чуждых социальных групп. С другой стороны, жизнь крестьянина протекает в контексте обычая с его собственными специфическими условиями и представлениями. Ввиду этого противоречия всякая попытка объяснить социальное поведение крестьянина просто на основе закона, привнесенного извне, или только исходя из местного обычая, как правило, четко не сформулированного, непросто.
В этом смысле в России 1861–1906 годов сложилась уникальная ситуация. Закон об освобождении крестьян 1861 года придал крестьянскому обычаю полный правовой статус. Проблема социальных различий между крестьянским и некрестьянскими сословиями была разрешена посредством признания и юридической формализации со стороны государства. Крестьянские обычаи и гражданское право для крестьянских общин слились воедино.