Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло.. . Глаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить» . Это никак не свидетельствует о его равнодушии к отечеству. А еще раньше, когда он говорил о том, что Барклай должен был принять сражение под Смоленском, князь Андрей закричал «как бы вырвавшимся тонким голосом» : «...Он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю... » Пьер обнаруживает в Андрее «скрытую теплоту патриотизма» , именно скрытую, потому что иной, эгоистический поток мыслей и чувствований скрывает эту теплоту, а она прорывается в интонациях голоса князя Андрея, в блеске его глаз, в судороге, «схватившей его за горло».
Сравнение деревьев со знаками славы и употребление двух топонимов предваряет переход темы. Координаты художественного пространства определяют рамки исторической ретроспективы, окрашенной элегическими тонами. Начинаясь с воспоминаний об ушедшей юности, она продолжается образами далекого лихолетья. Время сражений представлено при метонимических деталей, ассоциируемых с военным делом: стрел и щитов. О голоде и лишениях сообщается посредством горькой песни-плача, исполняемой персонифицированным образом метелей. Переменам отечественной истории, которые символизирует умолкнувшая кремлевская колокольня, противостоит неизменный облик рощи. Постоянно и чувство, которым наделяется сакральное место, — естественная, первозданная и «полудикая» грусть.
Объяснение:
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло.. . Глаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить» . Это никак не свидетельствует о его равнодушии к отечеству. А еще раньше, когда он говорил о том, что Барклай должен был принять сражение под Смоленском, князь Андрей закричал «как бы вырвавшимся тонким голосом» : «...Он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю... » Пьер обнаруживает в Андрее «скрытую теплоту патриотизма» , именно скрытую, потому что иной, эгоистический поток мыслей и чувствований скрывает эту теплоту, а она прорывается в интонациях голоса князя Андрея, в блеске его глаз, в судороге, «схватившей его за горло».
Сравнение деревьев со знаками славы и употребление двух топонимов предваряет переход темы. Координаты художественного пространства определяют рамки исторической ретроспективы, окрашенной элегическими тонами. Начинаясь с воспоминаний об ушедшей юности, она продолжается образами далекого лихолетья. Время сражений представлено при метонимических деталей, ассоциируемых с военным делом: стрел и щитов. О голоде и лишениях сообщается посредством горькой песни-плача, исполняемой персонифицированным образом метелей. Переменам отечественной истории, которые символизирует умолкнувшая кремлевская колокольня, противостоит неизменный облик рощи. Постоянно и чувство, которым наделяется сакральное место, — естественная, первозданная и «полудикая» грусть.