Смысл названия повести «Собачье сердце» кроется в его содержании. Профессор Преображенский задумал неслыханный ранее эксперимент. Он провел операцию по пересадке человеческого гипофиза и семенников в тело собаки. Результаты были ошеломительными. Собака полностью превратилась в человека. Другое дело, какой это получился человек? Эта была полная копия умершего пьяницы и дебошира Клима Чугункина, чьи органы пересадили собаке. Теперь он Шариков Полиграф Полиграфович. Попав под влияние местного председателя домкома Швондера, Шариков становится невыносим. Он хамит, грубит, ворует, пристает к прислуге, пишет на профессора лжедоносы. Наконец, терпению приходит конец, и профессор вместе со своим ассистентом доктором Борменталем принимают решение вернуть все обратно, а опыт, несмотря на его значимость, считать неудачным. Конечно, разве можно было предположить, что своими руками профессор создаст монстра, очередную угрозу для общества? Хотя для этого не нужны были такие сложные эксперименты, Шариковы и Швондеры, дорвавшись до власти уже и так ставили вопрос об уплотнении квартиры Преображенского.
Смысл названия повести «Собачье сердце» кроется в его содержании. Профессор Преображенский задумал неслыханный ранее эксперимент. Он провел операцию по пересадке человеческого гипофиза и семенников в тело собаки. Результаты были ошеломительными. Собака полностью превратилась в человека. Другое дело, какой это получился человек? Эта была полная копия умершего пьяницы и дебошира Клима Чугункина, чьи органы пересадили собаке. Теперь он Шариков Полиграф Полиграфович. Попав под влияние местного председателя домкома Швондера, Шариков становится невыносим. Он хамит, грубит, ворует, пристает к прислуге, пишет на профессора лжедоносы. Наконец, терпению приходит конец, и профессор вместе со своим ассистентом доктором Борменталем принимают решение вернуть все обратно, а опыт, несмотря на его значимость, считать неудачным. Конечно, разве можно было предположить, что своими руками профессор создаст монстра, очередную угрозу для общества? Хотя для этого не нужны были такие сложные эксперименты, Шариковы и Швондеры, дорвавшись до власти уже и так ставили вопрос об уплотнении квартиры Преображенского.