Творчество салтыкова-щедрина чрезвычайно многообразно. он писал романы, драмы, хроники, очерки, обозрения, рассказы, статьи, рецензии. среди огромного наследия сатирика особое место занимают его сказки. форму народной сказки использовали многие писатели до щедрина. сказки, написанные в стихах или в прозе, воссоздавали мир народных представлений, народной поэзии, а иногда заключали в себе и сатирические элементы, — например, сказки пушкина "о попе и о работнике его ", "о золотом петушке". остросатирические сказки создает щедрин, продолжая пушкинскую традицию.сказки — итог многолетних жизненных наблюдений, итог всего творческого пути писателя. в них сплетается фантастическое и реальное, комическое сочетается с трагическим, в них широко используется гротеск, гипербола, проявляется удивительное искусство эзопова языка. в сказках мы встречаем всех щедринских героев. здесь и тупые, свирепые, невежественные правители народа, его эксплуататоры ("медведь на воеводстве", "орел-меценат", "дикий помещик") здесь и сам народ, трудолюбивый, талантливый, могучий и вместе с тем покорный своим эксплуататорам ("повесть о том, как мужик двух генералов прокормил", "коняга") здесь и народ , ищущий правды и свергающий иго самодержавия ("ворон-челобитчик", "путем-дорогою", "богатырь"). в сказках рисуется предательство либералов ("либерал", "вяленая вобла"), трусливая ограниченность обывателя ("здравомысленный заяц").во многих сказках щедрина звучит вера в конечное торжество положительных идеалов. эта вера освещает светом оптимизма горестные страницы его сатиры. так, в сказке "пропала совесть" щедрин клеймит мир хищников, стяжателей и лихоимцев — общество, потерявшее совесть. но писатель выражает уверенность в том, что совесть, выброшенная, как ненужная старая тряпица, попав в колыбель, где лежит маленькое дитя, найдет в нем своего защитника.как и некрасов, щедрин писал свои сказки для народа, для самых широких читательских кругов. он обращался к устному народному творчеству, обогащая традиционные образы и сюжеты новым, революционным содержанием. мастерски использовал сатирик народный язык, а также язык публицистики, и канцелярский жаргон, и архаизмы, и иностранные слова.щедрин широко использовал образы народных сказок о животных: жадного волка, хитрой лисы, трусливого зайца, глупого и злого медведя. однако сатирик вводил в мир народной сказки злободневные политические мотивы и с традиционных, привычных сказочных образов раскрывал сложные проблемы современности.так, в сказке "медведь на воеводстве" туповатый, иногда злой, иногда добродушный сказочный косолапый медведь под пером сатирика приобретает черты мракобеса-администратора, который истребляет крамолу, притесняет народ и уничтожает просвещение.взаимоотношения народа и господствующих классов раскрываются в "повести о том, как мужик двух генералов прокормил". в отличие от тупых паразитов-генералов мужик в этой сказке ловок, силен, мастер на все руки, великий умелец и великий труженик. и в то же время он покорен генералам, привык на них работать, им подчиняться; он беспрекословно их обслуживает и даже по повелению генералов сам вьет веревку, которой они хотят привязать его к дереву, чтобы он "не убег". салтыков бичует эксплуататоров народа и с горечью рисует народ, отравленный ядом рабской психологии. призыв к пробуждению, к борьбе против тупых и жадных генералов — вот сокровенный смысл сказки. сатирик бичевал в своих сказках не только слабости и пороки. например, в сказке "премудрый пескарь" с горькой насмешкой рисует он образ до смерти перепуганного обывателя, "остолопа, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распо-стылую свою жизнь бережет".
Мне захотелось спатья уснул на траве и когда я проснулся мог смотреть только вверх; солнце начинало жечь, и свет его ослеплял глаза. кругом меня слышался какой-то глухой шум, но положение, в котором я лежал, не позволяло мне видеть ничего, кроме неба. вскоре я почувствовал, как что-то живое задвигалось у меня по левой ноге, мягко поползло по груди и остановилось у самого подбородка. опустив глаза как можно ниже, я различил перед собою человеческое существо, ростом не более шести дюймов, с луком и стрелой в руках и колчаном за спиной. в то же время я почувствовал, как вслед за ним на меня взбирается, по крайней мере, еще около сорока подобных же (как мне показалось) созданий. от изумления я так громко вскрикнул, что они все в ужасе побежали назад; причем некоторые из них, как я узнал потом, соскакивая и падая с моего туловища на землю, получили сильные ушибы. однако скоро они возвратились, и один из них, отважившийся подойти так близко, что ему было видно все мое лицо, в знак удивления поднял кверху руки и глаза и тоненьким, но отчетливым голосом прокричал: "гекина дегуль"; остальные несколько раз повторили эти слова, но я не знал тогда, что они значат
