Тот, кто укромной тропою сквозь пришвинский зеленый мир, полный света и ветра, земля уже никогда не покажется ни мертвой, ни будничной. В даровании Пришвина поэт был с землепроходцем, с неутомимым путником, странствующим по просторам родной земли, с опытным наблюдателем и зорким охотником, умеющим приносить из лесу двойную добычу - в охотничьей сумке и в памяти. Мудрый художник, он сохранил в душе до последних своих дней первоначальную свежесть чувства, жадность к новому. А новое он умел находить во всем, что его окружало. Язык в книгах Пришвина он причудлив, как и открытая им природа. Встречи с Пришвиным, таким живым и молодым в каждой оставленной им строке, будут без конца удивлять, радовать и поколения, идущие нам на смену
В даровании Пришвина поэт был с землепроходцем, с неутомимым путником, странствующим по просторам родной земли, с опытным наблюдателем и зорким охотником, умеющим приносить из лесу двойную добычу - в охотничьей сумке и в памяти.
Мудрый художник, он сохранил в душе до последних своих дней первоначальную свежесть чувства, жадность к новому. А новое он умел находить во всем, что его окружало.
Язык в книгах Пришвина он причудлив, как и открытая им природа.
Встречи с Пришвиным, таким живым и молодым в каждой оставленной им строке, будут без конца удивлять, радовать и поколения, идущие нам на смену