Федор михайлович достоевский жил и работал полтора века назад. но и сейчас он считается величайшим писателем и мыслителем не только россии, но всего мира. имя достоевского означает книги высокого класса. хотя писатель работал в стиле реализма, главным в его книгах остается глубокая психология переживаний его героев.эти переживания не теряют своей актуальности и сейчас, в современных условиях. всегда были и будут люди, похожие, например, на раскольникова, героя «преступления и наказания». тот придумал себе теорию о «сверхчеловеке», которому все позволено. он возомнил, что стоит выше всех остальных, поэтому имеет право на преступление. такие люди существуют и сейчас: фашисты, террористы и «идейные» преступники. но их называют сумасшедшими, они не достигают никаких высот духа, не становятся «сверхлюдьми». и в конце-концов, терпят крушение. так же, как не достиг ничего раскольников, зарубив топором старуху-процентщицу и ее сестру.есть в нашем обществе и «бедные люди», которых описывал достоевский. их унижают богатые и власть имущие, а они терпят и даже не пытаются себя защитить. встречаются «роковые женщины», как настасья филипповна в «идиоте», прекрасные, но жестокие и несчастные.случаются семейные проблемы, похожие на беду семейства мармеладовых. отцы-алкоголики, голодные дети, которых вот-вот заберут в детдом. и какая-нибудь сонечка, которая жертвует собой, чтобы своей семье. пусть в жизни это происходит по-другому, но переживания те же, что и в книгах достоевского.я считаю, что произведения федора михайловича не просто актуальны в современном обществе. они вообще не потеряют актуальности, пока люди способны чувствовать и ощущать эмоции: страсть, ненависть, любовь, угрызения совести, жалость, потребность в самопожертвовании и другие.
в позднем произведении, датированном 1958 г., автор обращается к образу ласточки, трактовки которого приобрели статус сложившейся традиции в рамках лирики.
первое восьмистишие открывается динамичным изображением: лирическое «я» увлеченно следит за движениями быстрой птицы. стремительная ласточка проворно изменяет траекторию своего полета, однако смелость пернатой героини имеет известные границы: способная противостоять ветрам, она не растрачивает свои силы попусту. субъекту речи приятно наблюдать за своей героиней. благосклонное отношение продемонстрировано наречиями «славно» и «ловко», значения которых коннотациями положительной оценки. гнездо, в котором «отдыхает» персонаж, ласково названо «избушкой».
начало центральной строфы дополняет эмоциональную реакцию героя: подобное проворство достойно удивления. вдохновленный зрелищем, лирический субъект приступает к решительным действиям. опираясь на традиционную ассоциацию образа ласточки с человеческой душой, поэт смещает акценты лирического повествования с реального плана на символический.
с жалобным криком душа-касатка устремляется в далекий «заколдованный» край. ее цель — пробудить себе подобную, родную и «бедную» душу возлюбленной. попытки старательной исполнительницы не приносят успеха. подчеркивая невозможность отклика, поэт деперсонализирует образ души адресата. последний метафорически отождествляется с покинутым домом, двери которого закрыты на замок. при мотива угасания появляется еще одна иносказательная конструкция: мертвая душа подобна лампе, фитиль которой потух. субъект речи теряет надежду спастись от одиночества.
в финальных строках крепнут мрачные интонации, контрастирующие с бодрым жизнерадостным настроением зачина. убедившись в провальном итоге миссии, отчаявшаяся душа-ласточка покидает печальный край. он назван кладбищем. в оригинальной трактовке общеупотребительная лексема изменяет значение, указывая на место, где тела лишены духовного начала.
образ заколдованной ночи, завершающий текст, противопоставлен оптимистичной картине дневной суеты, смоделированной в начальной строфе. порыв вдохновения завершился катастрофой, погрузив лирическое «я» в меланхолию. светлым ореолом, отчасти смягчающим грустный финал, остается образ птицы — нежной, прекрасной и хрупкой, как земная красота.
анализ стихотворения заболоцкого «ласточка»
в позднем произведении, датированном 1958 г., автор обращается к образу ласточки, трактовки которого приобрели статус сложившейся традиции в рамках лирики.
первое восьмистишие открывается динамичным изображением: лирическое «я» увлеченно следит за движениями быстрой птицы. стремительная ласточка проворно изменяет траекторию своего полета, однако смелость пернатой героини имеет известные границы: способная противостоять ветрам, она не растрачивает свои силы попусту. субъекту речи приятно наблюдать за своей героиней. благосклонное отношение продемонстрировано наречиями «славно» и «ловко», значения которых коннотациями положительной оценки. гнездо, в котором «отдыхает» персонаж, ласково названо «избушкой».
начало центральной строфы дополняет эмоциональную реакцию героя: подобное проворство достойно удивления. вдохновленный зрелищем, лирический субъект приступает к решительным действиям. опираясь на традиционную ассоциацию образа ласточки с человеческой душой, поэт смещает акценты лирического повествования с реального плана на символический.
с жалобным криком душа-касатка устремляется в далекий «заколдованный» край. ее цель — пробудить себе подобную, родную и «бедную» душу возлюбленной. попытки старательной исполнительницы не приносят успеха. подчеркивая невозможность отклика, поэт деперсонализирует образ души адресата. последний метафорически отождествляется с покинутым домом, двери которого закрыты на замок. при мотива угасания появляется еще одна иносказательная конструкция: мертвая душа подобна лампе, фитиль которой потух. субъект речи теряет надежду спастись от одиночества.
в финальных строках крепнут мрачные интонации, контрастирующие с бодрым жизнерадостным настроением зачина. убедившись в провальном итоге миссии, отчаявшаяся душа-ласточка покидает печальный край. он назван кладбищем. в оригинальной трактовке общеупотребительная лексема изменяет значение, указывая на место, где тела лишены духовного начала.
образ заколдованной ночи, завершающий текст, противопоставлен оптимистичной картине дневной суеты, смоделированной в начальной строфе. порыв вдохновения завершился катастрофой, погрузив лирическое «я» в меланхолию. светлым ореолом, отчасти смягчающим грустный финал, остается образ птицы — нежной, прекрасной и хрупкой, как земная красота.
если много выбери ,что тебе нужно)