Перессказ один раз я сидел, сидел и ни с того ни с сего вдруг такое надумал, что даже сам удивился. я надумал, что вот как хорошо было бы, если бы все вокруг на свете было устроено наоборот. ну вот, например, чтобы дети были во всех делах главные и взрослые должны были бы их во всем, во всем слушаться. в общем, чтобы взрослые были как дети, а дети как взрослые. вот это было бы замечательно, было бы интересно. во-первых, я представляю себе, как бы маме «понравилась» такая , что я хожу и командую ею как хочу, да и папе небось тоже бы не понравилось, ну а о бабушке и говорить нечего, она бы наверное целые дни от меня ревела бы. что и говорить, я бы показал им почем фунт лиха, я все бы им припомнил! например, вот мама сидела бы за обедом, а я бы ей сказал: «ты почему это завела моду без хлеба есть? вот еще новости! ты погляди на себя в зеркало, на кого ты похожа? вылитый кощей! ешь сейчас же, тебе говорят! - и она бы стала есть, опустив голову, а я бы только подавал команду: - быстрее! не держи за щекой! опять задумалась? все решаешь мировые проблемы? жуй как следует! и не раскачивайся на стуле! » и тут вошел бы папа после работы, и не успел бы он даже раздеться, а я бы уже закричал: «а, явился! вечно тебя надо ждать! мой руки сейчас же! как следует, как следует мой, нечего грязь размазывать. после тебя на полотенце страшно смотреть. щеткой три и не жалей мыла. ну-ка, покажи ногти! это ужас, а не ногти. это просто когти какие-то! где ножницы? не дергайся! ни с каким мясом я не режу, а стригу осторожно. не хлюпай носом, ты не девчонка. вот так. иди к столу, садись». он бы сел и потихоньку сказал маме: «ну как поживаешь? » а она бы сказала тоже тихонько: «ничего, ! » а я бы немедленно: «разговорчики за столом! когда я ем, то глух и нем! запомните это на всю жизнь. золотое правило! папа, положи сейчас же газету, наказание ты мое! » и они сидели бы у меня как шелковые, а уж когда пришла бы бабушка, я бы прищурился, всплеснул бы руками и заголосил: «папа! мама! полюбуйтесь-ка на свою бабуленьку! каков вид! грудь распахнута, шапка на затылке! щеки красные, вся шея мокрая! хороша, нечего сказать. признавайся, опять в хоккей гоняла! а это что за грязная палка? ты зачем ее в дом приволокла? это клюшка! убери ее сейчас же с моих глаз - на черный ход! » тут я бы по комнате и сказал бы им всем трем: «после обеда все садитесь за уроки, а я в кино пойду! » конечно, они бы сейчас же заныли и захныкали: «и мы с тобой! и мы тоже хотим в кино! » а я бы им: «нечего, нечего! вчера ходили на день рождения, в воскресенье я вас в цирк водил! ишь! понравилось развлекаться каждый день. дома сидите! нате вам вот тридцать копеек на мороженое, и все! » тогда бы бабушка взмолилась: «возьми хоть меня-то! ведь каждый ребенок может провести с собой одного взрослого бесплатно! » но я бы увильнул, я сказал бы: «а на эту картину людям после семидесяти лет вход воспрещается. сиди дома! » и я бы мимо них, нарочно громко постукивая каблуками, как будто я не замечаю, что у них у всех глаза уже мокрые, и я бы стал одеваться, и долго вертелся бы перед зеркалом, и напевал бы, и они от этого еще хуже бы мучились, а я бы приоткрыл дверь на лестницу и сказал но я не успел придумать, что бы я сказал бы, потому что в это время вошла мама, самая настоящая, живая, и сказала: - ты еще сидишь. ешь сейчас же, посмотри, на кого ты похож? вылитый кощей!
