Ословица - коротенькая притча. Это суждение, приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот, под чеканом народности. Но "одна речь не пословица": как всякая притча, полная пословица состоит из двух частей: из обиняка, картины, общего суждения и из приложения, толкования, поучения; нередко, однако же, вторая часть опускается, предоставляется сметливости слушателя, и тогда пословицу почти не отличишь от поговорки. Вот примеры полных пословиц: "Всякая рыба хороша, коли на уду пошла"; "Нет в тебе, так не ищи на селе" и пр.
Значительное количество пословиц некогда непосредственно примыкали к рассказу, от которого с течением времени отделились и начали существовать уже независимо. Процесс отделения пословицы от рассказа может совершаться различными путями. Обыкновенно бывает так, что сначала идет басня или рассказ, и в конце как логическое следствие или как яркий живой образ, облеченный в меткую звучную форму, приводится выражение, которому суждено впоследствии стать самостоятельной пословицей или поговоркой.
Провести вполне определенную границу между пословицей и поговоркой невозможно. Пословица связана с интересом минуты, с рядом предшествующих мыслей в разговоре, пословица на практике имеет глубокое значение как ответ на житейский вопрос, как изречение подтверждения, свидетельства, убеждения. Смысл в пословице прежде всего, красота и складность на втором месте. Последние играют главную роль в поговорке, являющейся, таким образом, видом пословицы, в котором форма приобретает перевес над содержанием. Пословица относится всякий раз к какому-нибудь конкретному факту, применяется к житейской практике, поговорка применяется к слову, — она не столько подтверждает мысль, сколько красит, сдабривает речь, вносит в нее оживление и игривость. "Поговорка, — говорит Даль, — это окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, обиняк выражения, — но без притчи, без применения, суждения; это одна первая половина пословицы. Поговорка заменяет только прямую речь окольною, иногда не называет вещи, но условно, весьма явно намекает" (например: он умен — он семи пядей во лбу) .
Значительное количество пословиц некогда непосредственно примыкали к рассказу, от которого с течением времени отделились и начали существовать уже независимо. Процесс отделения пословицы от рассказа может совершаться различными путями. Обыкновенно бывает так, что сначала идет басня или рассказ, и в конце как логическое следствие или как яркий живой образ, облеченный в меткую звучную форму, приводится выражение, которому суждено впоследствии стать самостоятельной пословицей или поговоркой.
Провести вполне определенную границу между пословицей и поговоркой невозможно. Пословица связана с интересом минуты, с рядом предшествующих мыслей в разговоре, пословица на практике имеет глубокое значение как ответ на житейский вопрос, как изречение подтверждения, свидетельства, убеждения. Смысл в пословице прежде всего, красота и складность на втором месте. Последние играют главную роль в поговорке, являющейся, таким образом, видом пословицы, в котором форма приобретает перевес над содержанием. Пословица относится всякий раз к какому-нибудь конкретному факту, применяется к житейской практике, поговорка применяется к слову, — она не столько подтверждает мысль, сколько красит, сдабривает речь, вносит в нее оживление и игривость. "Поговорка, — говорит Даль, — это окольное выражение, переносная речь, простое иносказание, обиняк выражения, — но без притчи, без применения, суждения; это одна первая половина пословицы. Поговорка заменяет только прямую речь окольною, иногда не называет вещи, но условно, весьма явно намекает" (например: он умен — он семи пядей во лбу) .