Совесть — это некий контролёр, который следит за тем, чтобы плохих поступков в нашей жизни было как можно меньше. Совесть не даёт покоя, если ты соврал, смалодушничал, обидел кого-то. Особенно мучит она, если исправить сделанное уже невозможно.
Так, рассказчик в тексте В. Дроганова не позволил Кольке взять книгу, тем самым разрушив надежду одноклассника на то, что эта книга могла быть подарком ему на день рождения.
Совесть оживила это происшествие в памяти рассказчика, когда стало известно о гибели Кольки, и угрызения этого чувства не отпускают его в течение долгих лет.
Почему-то совесть даёт о себе знать, когда уже нельзя попросить прощения. После смерти моего дедушки я вспомнил немало эпизодов, когда я был с ним груб, невнимателен. Я с болью вспоминаю о них, и совесть не даёт мне покоя.
Поэтому я разделяю предостережение «никогда не жалей того, что можешь дать», ведь отчасти речь здесь идёт не только о не отданной Кольке книге, но и о душевном тепле, щедрости. Угрызения совести очень мучительны.
Совесть — это некий контролёр, который следит за тем, чтобы плохих поступков в нашей жизни было как можно меньше. Совесть не даёт покоя, если ты соврал, смалодушничал, обидел кого-то. Особенно мучит она, если исправить сделанное уже невозможно.
Так, рассказчик в тексте В. Дроганова не позволил Кольке взять книгу, тем самым разрушив надежду одноклассника на то, что эта книга могла быть подарком ему на день рождения.
Совесть оживила это происшествие в памяти рассказчика, когда стало известно о гибели Кольки, и угрызения этого чувства не отпускают его в течение долгих лет.
Почему-то совесть даёт о себе знать, когда уже нельзя попросить прощения. После смерти моего дедушки я вспомнил немало эпизодов, когда я был с ним груб, невнимателен. Я с болью вспоминаю о них, и совесть не даёт мне покоя.
Поэтому я разделяю предостережение «никогда не жалей того, что можешь дать», ведь отчасти речь здесь идёт не только о не отданной Кольке книге, но и о душевном тепле, щедрости. Угрызения совести очень мучительны.