лирикой тесно связанные юмористически-сатирические стихи В. Cамойленка, тематика которых продиктована острым критическим отношением поэта к общественным и государственным порядкам царской России и псевдопатриотизма украинской либеральной интеллигенции.
Обобщенно-панорамная картина действительности возникает в сатире «Эльдорадо» (1886), где автор, по выражению И. Франко, «с несравненной меткостью рисует недостатка современного порядка». Основное средство изобличения – сарказм, который вызывает у читателя горький смех: ведь он познает через кривое зеркало сатиры в оскорблении «пышной, свободной, счастьем гордой» страны Эльдорадо трагическую реальность России, скованной кандалами неволи, народной бедностью, социальной и национальной несправедливостью.
Этот стих писателя пользовался неизменной популярностью среди студенческой молодежи благодаря своей острой разоблачительной направленности. Начав произведение словами о далекой и счастливой стране, В. Cамойленко завершает его словами о Русской империи, населенной многими бесправными народами:
Там живое племен всяких – Престрашная мешанина, И за то того край зовется – Русь единая, Русь единая.
В «Эльдорадо» применена форма сатирического куплета, которую В. Cамойленко, опираясь на опыт, развил в украинской поэзии. Законченность куплетной строфы дала ему возможность мастерски соединить в единую типизированную картину отдельные яркие штрихи, каждый из которых является завершенным образом в четкой авторской оценке. Сатирический эффект достигается внезапным переходом от нарастающего пафоса мнимого восхваления «счастливого» жизни в Эльдорадо к резкому снижению тона в заключительной строке куплета, где выразительно звучит гневный авторский голос. Виртуозное мастерство поэта-сатирика, меткость его смеха оказываются в неожиданной и точной детали,
лирикой тесно связанные юмористически-сатирические стихи В. Cамойленка, тематика которых продиктована острым критическим отношением поэта к общественным и государственным порядкам царской России и псевдопатриотизма украинской либеральной интеллигенции.
Обобщенно-панорамная картина действительности возникает в сатире «Эльдорадо» (1886), где автор, по выражению И. Франко, «с несравненной меткостью рисует недостатка современного порядка». Основное средство изобличения – сарказм, который вызывает у читателя горький смех: ведь он познает через кривое зеркало сатиры в оскорблении «пышной, свободной, счастьем гордой» страны Эльдорадо трагическую реальность России, скованной кандалами неволи, народной бедностью, социальной и национальной несправедливостью.
Этот стих писателя пользовался неизменной популярностью среди студенческой молодежи благодаря своей острой разоблачительной направленности. Начав произведение словами о далекой и счастливой стране, В. Cамойленко завершает его словами о Русской империи, населенной многими бесправными народами:
Там живое племен всяких – Престрашная мешанина, И за то того край зовется – Русь единая, Русь единая.
В «Эльдорадо» применена форма сатирического куплета, которую В. Cамойленко, опираясь на опыт, развил в украинской поэзии. Законченность куплетной строфы дала ему возможность мастерски соединить в единую типизированную картину отдельные яркие штрихи, каждый из которых является завершенным образом в четкой авторской оценке. Сатирический эффект достигается внезапным переходом от нарастающего пафоса мнимого восхваления «счастливого» жизни в Эльдорадо к резкому снижению тона в заключительной строке куплета, где выразительно звучит гневный авторский голос. Виртуозное мастерство поэта-сатирика, меткость его смеха оказываются в неожиданной и точной детали,
Ой смійтеся, дівчаточка, та й ви, молодиці,
Посіяв я файку жита, а цибух пшениці.
На припічку молотив, у запічку віяв,
Під припічком наорав, пшениці насіяв.
Ой Іван-подолян ходив з посторонком,
Вперезався комишем, підпирався ворком.
Тримав став на печі, черпав воду саком,
Ловив рибу грабельками, стріляв птахи маком.
Як ся став запалив, риби погоріли,
Попалені щупаки до лісу летіли.
Ой дівчино, дівчинонько, вмієш ся пишити,
А не вмієш до сорочки рукава пришити.
- Ой ти, білява, білявино, чого така біла?
- Бо на мені пудерику до півтора кіла.
Ой ішов я з вечорниць та попід городи,
Замотався в гарбузи та й наробив шкоди.
Як зачали старі баби кочергами гнати,
То я мусив гачі[1] дерти, гарбузи латати.
Утікав я од Параски через перелазки,
Якась біда ударила по штанах три разки.
А я кричу: - Ґвалту, люди, чого біда хоче? –
А по мені четвертий раз: - Не ходи поночі!
Як ішов я через село, курка мене вздріла,
Якби не та паличенька, була б мене з'їла.
Г»й скрипочка би не грала, якби не той смичок,
Не була би жінка бита, якби не язичок.
Та журюся, хлоп молодий, що ми жона схудне:
Доки зварить дещо їсти, то уже полуднє.
Ой мала я миленького, ой мала я, мала,
Поставила на ворота, та й ворона вкрала.
Ой мала я хлопця, ой хлопця Андруха,
Посадила над водою, та й украла муха.
Роботящий легінище, нема що казати:
До півночі за дівками, до полудня - спати.
Егей, файна дівка, срайна, шкода, що лінива:
Штири днини горшки мокли, а п'ятої мила.
Та чотири легіники сіно обертали,
Миша в сіні шелеснула - вони повтікали.
Ой скажіте, добрі люди, чим Андрій хворіє:
На роботі - замерзає, коло миски - пріє.