« Родину, как и родителей, не выбирают, она дается нам вместе с рождением и впитывается с детством. Для каждого из нас это центр Земли, независимо от того, большой ли это город, или маленький поселок где-нибудь в тундре. С годами, становясь взрослей и обживая свою судьбу, мы присоединяем к этому центру все новые и новые края, можем сменить место жительства и переехать в провинцию, как ни парадоксально, «провинцией» в этом случае оказаться и большой город, но центр по-прежнему там, на нашей малой родине. Ее сменить нельзя. Малая родина дает нам гораздо больше, чем мы в состоянии осознать. Человеческие наши качества, вынесенные из детства и юности, надо делить пополам: половина от родителей и половина от взрастившей нас земли. Она исправить ошибки родительского воспитания. Первые и самые прочные представления о добре и зле, о красоте и уродстве мы выносим из нее... Природа родного края отчеканивается в наших душах навечно. Я, например, когда я испытываю нечто вроде молитвы, то вижу себя на берегу старой Ангары, которой теперь нет, возле моей родной Аталанки, острова напротив и заходящее за другой берег солнце. Немало в жизни повидал я великих красот, рукотворных и нерукотворных, но умирать буду с этой картиной, дороже и ближе которой для меня ничего нет. Я верю, что и в моем писательском деле она сыграла не последнюю роль... Художником человек становится тогда, когда свои собственные чувства он соединяет с общим народным и природным чувствилищем, в которые я верю не меньше, чем в совесть и истину... Я это еще и к тому говорю, что разрушенная отнюдь не сыновьим хозяйничаньем родина приводит и к духовному и к физическому разрушению человека. Это вещи одного порядка.»
вместе с рождением и впитывается с детством. Для каждого
из нас это центр Земли, независимо от того, большой
ли это город, или маленький поселок где-нибудь в тундре. С годами,
становясь взрослей и обживая свою судьбу, мы присоединяем к
этому центру все новые и новые края, можем сменить место жительства и переехать в провинцию, как ни парадоксально, «провинцией» в этом случае оказаться и большой город, но
центр по-прежнему там, на нашей малой родине. Ее сменить нельзя.
Малая родина дает нам гораздо больше, чем мы в состоянии
осознать. Человеческие наши качества, вынесенные из детства и
юности, надо делить пополам: половина от родителей и половина от
взрастившей нас земли. Она исправить ошибки родительского воспитания. Первые и самые прочные представления о добре и зле, о красоте и уродстве мы выносим из нее... Природа родного края отчеканивается в наших душах навечно. Я, например, когда я испытываю нечто вроде молитвы, то вижу себя на берегу старой Ангары, которой теперь нет, возле моей родной Аталанки, острова напротив и заходящее за другой берег солнце. Немало в жизни повидал я великих красот, рукотворных и нерукотворных, но умирать буду с этой картиной, дороже и ближе которой для меня ничего нет. Я верю, что и в моем писательском деле она сыграла не
последнюю роль... Художником человек становится тогда, когда
свои собственные чувства он соединяет с общим народным и природным чувствилищем, в которые я верю не меньше, чем в совесть и истину... Я это еще и к тому говорю, что разрушенная отнюдь не сыновьим хозяйничаньем родина приводит и к духовному и к физическому разрушению человека. Это вещи одного порядка.»