История про то, как поварешка чайник успокаивала. В одно прекрасное утро, когда все из квартиры ушли, на кухне как всегда проснулась посуда, и стала разговаривать. Ложки обсуждали погоду, тарелки - вчерашний обед. И только маленький, чайник молчал, и время от времени всхлипывал. Наконец, его давняя подруга поварешка заметила, что настроения у чайника сегодня никакого. Она осторожно спросила: "Чайничек... Ты чего? Что случилось?". Чайник всхлипнул и ответил: "Вчера мама с папой разговаривали... хнык... И папа сказал... хнык... Что пора покупать н-ноовый чайнк... Побооольшеее...Я им больше не нужееен, меня выброст..."- чайник рыдал уже в полный голос. Вся посуда замолчала и стала ждать, что же будет. Поварешка воскликнула: "Чайник! Не неси ерунду! Никто тебя не выбросит! Если тебя и заменят новым чайником, то тебя обязательно заберет бабушка! Она же тебя так любит!". Чайник стал успокаиваться: "Правда? Ты точно знаешь?" Поварешка уже хотела ответить, но тут хлопнула входная дверь, и посуда замерла, будто и не разговаривала все это время...
О ужас, в великой истории земли совсем не остается рыцарей. Последний рыцарь, к которому так отчаянно протягивал руки Сервантес, был его Дон-Кихот. И к нему же Сервантес испытывал жестокое чувство разочарования, которое было навеяно неизбежным пророчеством гибели последнего рыцаря в какой-нибудь бессмысленной истории. Дон-Кихот ворвался в вечность, следуя за своим закатом так долго, что подобно Маленькому принцу встречал его каждый день столько раз, сколько хотел. Вот почему трагедия Дон-Кихота - это незаходящее за холодный разум гор, вечно истерзанное закатное сердце пылающего благородства. Дон-Кихот идет за своим багровым солнцем без страха, подобно Заратустре, для которого закат означает саму жизнь, ее вечно возвращающийся рокот истин, набравшихся полуденной отваги сразиться с непокорной землей! За Дон-Кихотом идут и горы, и моря, и его мельницы, сорвавшиеся с привычой жизни, ищущие хлебороба вселенной! Печаль Дон-Кихота встречается с распутной Нана, которую на беду рыцарям нарисовал Золя в порыве отчаяния, охватившего шахтерские копи Бельгии и Франции. Сошедшая с портрета безвестной подземной смерти бойцов угольного фронта, она с веселой походкой собравшей обильную кровавую жатву, попадает в стремительный разум Дон-Кихота, который помещает ее на знамя своего подвига. Тысячелетия иущий, но встречающий лишь грохот приближающегося локомотива, Дон-Кихот смотрит, как марианская впадина поднимается со дна моря и превращается в железную дорогу, по которой на Европу со страшной скоростью скатывается Америка, а его Испания - примет удар первой.. . И Дон-Кихот хочет Нана, потому что эта разорванная на лоскуты душа уже не может сопротивляться его чувству жалости, а ведь Дон-Кихот так долго искал хоть какого-нибудь чувства.. . Так проказа поселяется на знамени последнего рыцаря.
В одно прекрасное утро, когда все из квартиры ушли, на кухне как всегда проснулась посуда, и стала разговаривать. Ложки обсуждали погоду, тарелки - вчерашний обед. И только маленький, чайник молчал, и время от времени всхлипывал. Наконец, его давняя подруга поварешка заметила, что настроения у чайника сегодня никакого. Она осторожно спросила: "Чайничек... Ты чего? Что случилось?". Чайник всхлипнул и ответил: "Вчера мама с папой разговаривали... хнык... И папа сказал... хнык... Что пора покупать н-ноовый чайнк... Побооольшеее...Я им больше не нужееен, меня выброст..."- чайник рыдал уже в полный голос. Вся посуда замолчала и стала ждать, что же будет. Поварешка воскликнула: "Чайник! Не неси ерунду! Никто тебя не выбросит! Если тебя и заменят новым чайником, то тебя обязательно заберет бабушка! Она же тебя так любит!". Чайник стал успокаиваться: "Правда? Ты точно знаешь?" Поварешка уже хотела ответить, но тут хлопнула входная дверь, и посуда замерла, будто и не разговаривала все это время...
Печаль Дон-Кихота встречается с распутной Нана, которую на беду рыцарям нарисовал Золя в порыве отчаяния, охватившего шахтерские копи Бельгии и Франции. Сошедшая с портрета безвестной подземной смерти бойцов угольного фронта, она с веселой походкой собравшей обильную кровавую жатву, попадает в стремительный разум Дон-Кихота, который помещает ее на знамя своего подвига. Тысячелетия иущий, но встречающий лишь грохот приближающегося локомотива, Дон-Кихот смотрит, как марианская впадина поднимается со дна моря и превращается в железную дорогу, по которой на Европу со страшной скоростью скатывается Америка, а его Испания - примет удар первой.. . И Дон-Кихот хочет Нана, потому что эта разорванная на лоскуты душа уже не может сопротивляться его чувству жалости, а ведь Дон-Кихот так долго искал хоть какого-нибудь чувства.. . Так проказа поселяется на знамени последнего рыцаря.