Поскольку произведение считается образцом народной драмы в духе Шекспира... Как и Шекспир, Пушкин смешивает стихотворную и прозаическую речь. Внутри стихотворной речи рифмованный стих соседствует с белым стихом. Стихотворные размеры меняются со смелостью дозволенной только гению. И всякий раз язык героя (и размер стиха) именно тот, которым может говорить только этот персонаж. Русская народная речь, отражающая "лукавую насмешливость ума" присущую русскому народному складу, в трагедии представлена очень широко. Но русской речью в форме народной прибаутки может заговорить только Варлаам, а русская речь в форме народного плача может раскрыть душевную боль Ксении - "в невестах уж печальней вдовицы".
Размеренным белым стихом разговаривают в палатах царя Бориса и в боярских домах. Рифмованная, более легкая речь - в Кракове и Самборе. Величавая чеканка речи царя Бориса выдержана от первого его слова до последнего ("Я готов").
Действующие лица в "польских" сценах изъясняются особенно изысканно. Изменяется в зависимости от окружения и речь Самозванца: в сценах, где он становится царевичем Димитрием, она более легкая, изысканная, чем была у Гришки Отрепьева. А в монологе патера Черниковского ( "Все тебе снятый Игнатий...") слышны интонации польской речи.
Народ изъясняется почти всегда прозой. Даже стихотворная форма первых народных сцен краткостью и разорванностью реплик, частотой восклицаний создает впечатление разговорной речи.
После Манилова Чичиков поехал к Коробочке. Она жила в небольшом домике, во дворе которого было полно птиц и всякой другой домашней твари: «индейкам и курам не было числа», между ними гордо расхаживал петух; тут же были и свиньи. Дворик «переграждал дощатый забор», за которым шли огороды с капустой, свеклой, луком, картофелем и другими овощами. По огороду были рассажены «кое-где яблони и другие фруктовые деревья» , которые были накрыты сетками для защиты от сорок и воробьев; с этой же целью на огороде стояло несколько чучел «на длинных шестах с растопыренными руками», причем на одном их из них был надет чепец самой помещицы. Избы крестьян имели хороший вид: «изветшавший тес на крышах везде был заменен новым, ворота нигде не покосились» , а в крытых сараях стояла одна, а где и две запасные телеги.
Как и Шекспир, Пушкин смешивает стихотворную и прозаическую речь. Внутри стихотворной речи рифмованный стих соседствует с белым стихом. Стихотворные размеры меняются со смелостью дозволенной только гению. И всякий раз язык героя (и размер стиха) именно тот, которым может говорить только этот персонаж. Русская народная речь, отражающая "лукавую насмешливость ума" присущую русскому народному складу, в трагедии представлена очень широко. Но русской речью в форме народной прибаутки может заговорить только Варлаам, а русская речь в форме народного плача может раскрыть душевную боль Ксении - "в невестах уж печальней вдовицы".
Размеренным белым стихом разговаривают в палатах царя Бориса и в боярских домах. Рифмованная, более легкая речь - в Кракове и Самборе. Величавая чеканка речи царя Бориса выдержана от первого его слова до последнего ("Я готов").
Действующие лица в "польских" сценах изъясняются особенно изысканно. Изменяется в зависимости от окружения и речь Самозванца: в сценах, где он становится царевичем Димитрием, она более легкая, изысканная, чем была у Гришки Отрепьева. А в монологе патера Черниковского ( "Все тебе снятый Игнатий...") слышны интонации польской речи.
Народ изъясняется почти всегда прозой. Даже стихотворная форма первых народных сцен краткостью и разорванностью реплик, частотой восклицаний создает впечатление разговорной речи.