Метафоры: "Растекался мыслию по древу, серым волком по земли, сизым орлом под облаками","Скача соловьем по мысленну древу, взлетая улом под облаки, свивая все славы всего времени" ( Боян) , "Кровавые зори свет поведают, черные тучи идут с моря, хотят прикрыть четыре солнца" ( вместе перед опасностью) , " Ваше храброе сердце +в жестоком булате заковано и в буйстве закалено! То ль сотворили вы моей серебряной седине! " Слова-обращения : "Братьия и дружина! Лучше бы нам быть порублеными, чем даться в полон. . ." "О, Боян, соловей старого времени! " "О, сыновья мои, Игорь и Всеволод! Рано вы стали мечами разить Половецкую землю, а себе искать славы! " "Ты, галицкий князь Осмомысл Ярослав, высоко ты сидишь на престоле своем златокованом! " " О, стонать тебе, земля Русская, вспоминая времена первые и первых князей! " "Ты, Игорь-князь! Не мало тебе величия, а Кончаку нелюбия, Русской земли веселия! " "А ты, Мстислав и смелый Роман! Храбрая мысль носит ваш ум на подвиги. . " Сравнения : простые " Сами скачут, как серые волки в поле, серые волки в поле, себе ища чести, а князю славы" (князь отважный, ищет славу) ; "По русской земле разбрелись половцы, как пардусов выводок" "Скрипят телеги их (половецкие) в полуночи, словно лебеди кричат распуганые" "Высоко взлетаете вы (Мстислав и Роман) на дело важное, словно как сокол на ветрах ширяется. . ." Эпитеты : Боян вещий, старый Ярослав, храбрый Мстислав, красный Роман Святославович, старый Владимир, ратный дух, храбрые полки, поганые полки половецкие, храбрый Святославич, Олегово храброе гнездо, поганый половчанин, Дон великий, кровавые зори, черные тучи, синие молнии, гром великий, храбрые полки Игоревы, храбрые русичи, золотой шолом, поганые головы половецкие, сабли каленые, золотой отчий стол, мила красна Глебовна, покров смертный зеленый, храбрый князь, сила русская, жены русские, милые лады, сильные полки, храбрые сердца, худая пора, удалые сыны Глебовы, славный Роман, грозные половчане, жемчужная душа, храброе тело, ведун разумный, поганые полка, старые кенязья, поганые полка.
Известный своими историческими драмами в стихах и сатирическими произведениями, один из создателей знаменитого Козьмы Пруткова, А. К. Толстой был и проникновенным лириком. Народными стали песни на его слова «Кабы знала я, кабы ведала», «Колокольчики мои, цветики степные».
Любовная лирика А. К. Толстого всецело связана с именем его жены — Софьи Андреевны Бахметевой (в первом замужестве — Миллер). Глубокая и многолетняя любовь предстает в этой лирике в романтически-возвышенном колорите. Любимая изображена как предмет восторга и поклонения, как высокий идеал. Поэтому в стихах, посвященных ей, почти вовсе нет бытовых деталей, эпизодов, по которым можно было бы восстановить подлинную историю их взаимоотношений, как это можно сделать по стихам Некрасова, Тютчева, Огарева. Нет в них и психологических коллизий. В них предстает высокое, поэтическое, но почти не меняющееся чувство самого поэта.
Вместе с тем любопытно, что это чувство уже испытало влияние общественного настроения, сформированного во многом демократизацией духовной жизни русского общества. Вот почему и героиня любовной лирики А. К. Толстого, несмотря на то, что была она женщиной вполне независимой, обладавшей достаточно сильным характером и волей, предстает в стихах человеком, много претерпевшим, нуждающимся в сочувствии и поддержке. Это отразилось не только в стихах, но и в письмах поэта. Так, он пишет С. А. Миллер в 1851 году: «Мне бы так хотелось освежить твое бедное сердце, так бы хотелось дать отдохнуть тебе от всей твоей жизни! Бедное дитя, с тех пор, как ты брошена в жизнь, ты знала только бури и грозы (имеются в виду роман Софьи Андреевны с кн. Вяземским, из-за которого был убит на дуэли один из ее братьев, затем неудачное замужество). Даже и в самые лучшие минуты, те, когда мы находились вместе, тебя волновали какая-нибудь неотвязная забота, какое-нибудь предчувствие, какое-нибудь опасение». Одно из самых знаменитых стихотворений А. К. Толстого, положенное на музыку П. Чайковским. Встреча поэта с С. А. Миллер действительно произошла на балу, однако стихотворение — не документ и не воспоминание. На это указывают и явственно звучащие в нем переклички с лермонтовским «Из-под таинственной холодной полумаски», с пушкинским «Я помню чудное мгновенье», и те варианты, которые были у стихотворения. Так, начало второй строфы сперва читалось «лишь глазки лукаво блестели», это было точнее и по ситуации, и по характеру Софьи Андреевны. Однако А. К. Толстой предпочел «высокий» вариант печали, подчеркивая сочувствие к героине, жалость к ее страданиям. (можно еще добавить пару стихов для примера)
Любовная лирика А. К. Толстого всецело связана с именем его жены — Софьи Андреевны Бахметевой (в первом замужестве — Миллер). Глубокая и многолетняя любовь предстает в этой лирике в романтически-возвышенном колорите. Любимая изображена как предмет восторга и поклонения, как высокий идеал. Поэтому в стихах, посвященных ей, почти вовсе нет бытовых деталей, эпизодов, по которым можно было бы восстановить подлинную историю их взаимоотношений, как это можно сделать по стихам Некрасова, Тютчева, Огарева. Нет в них и психологических коллизий. В них предстает высокое, поэтическое, но почти не меняющееся чувство самого поэта.
Вместе с тем любопытно, что это чувство уже испытало влияние общественного настроения, сформированного во многом демократизацией духовной жизни русского общества. Вот почему и героиня любовной лирики А. К. Толстого, несмотря на то, что была она женщиной вполне независимой, обладавшей достаточно сильным характером и волей, предстает в стихах человеком, много претерпевшим, нуждающимся в сочувствии и поддержке. Это отразилось не только в стихах, но и в письмах поэта. Так, он пишет С. А. Миллер в 1851 году: «Мне бы так хотелось освежить твое бедное сердце, так бы хотелось дать отдохнуть тебе от всей твоей жизни! Бедное дитя, с тех пор, как ты брошена в жизнь, ты знала только бури и грозы (имеются в виду роман Софьи Андреевны с кн. Вяземским, из-за которого был убит на дуэли один из ее братьев, затем неудачное замужество). Даже и в самые лучшие минуты, те, когда мы находились вместе, тебя волновали какая-нибудь неотвязная забота, какое-нибудь предчувствие, какое-нибудь опасение».
Одно из самых знаменитых стихотворений А. К. Толстого, положенное на музыку П. Чайковским. Встреча поэта с С. А. Миллер действительно произошла на балу, однако стихотворение — не документ и не воспоминание. На это указывают и явственно звучащие в нем переклички с лермонтовским «Из-под таинственной холодной полумаски», с пушкинским «Я помню чудное мгновенье», и те варианты, которые были у стихотворения. Так, начало второй строфы сперва читалось «лишь глазки лукаво блестели», это было точнее и по ситуации, и по характеру Софьи Андреевны. Однако А. К. Толстой предпочел «высокий» вариант печали, подчеркивая сочувствие к героине, жалость к ее страданиям.
(можно еще добавить пару стихов для примера)