В каких деталях проявляется отношение дедушки к своему музыкальному инструменту о котором рассказчик замечает: Дедушка Мартын Лодыжкин любил свою шарманку так как можно любить только живое близок даже родственное существо?
Дедушка Мартын Лодыжкин любил свою шарманку так, как можно любить только живое, близкое даже родственное существо. Свыкнувшись с ней за многие годы тяжелой бродячей жизни, он стал наконец видеть в ней что-то одухотворенное, почти сознательное. Случалось иногда, что ночью, во время ночлега, где-нибудь на грязном постоялом дворе, шарманка, стоявшая на полу, рядом с дедушкиным изголовьем, вдруг издавала слабый звук, печальный, одинокий и дрожащий: точно старческий вздох. Тогда Лодыжкин тихо гладил ее по резному боку и шептал ласково: - Что, брат? Жалуешься?. . А ты терпи...
Дедушка Мартын Лодыжкин любил свою шарманку так, как можно любить только живое, близкое даже родственное существо. Свыкнувшись с ней за многие годы тяжелой бродячей жизни, он стал наконец видеть в ней что-то одухотворенное, почти сознательное. Случалось иногда, что ночью, во время ночлега, где-нибудь на грязном постоялом дворе, шарманка, стоявшая на полу, рядом с дедушкиным изголовьем, вдруг издавала слабый звук, печальный, одинокий и дрожащий: точно старческий вздох. Тогда Лодыжкин тихо гладил ее по резному боку и шептал ласково: - Что, брат? Жалуешься?. . А ты терпи...