«флейта-позвоночник» - это поэма о создании поэмы. герой «уходит в автора» , решение конфликта переносится из жизненной сферы в сферу творчества. в поэме наблюдается ситуация двойного отражения, когда авторская самообъективация порождает самообъективацию героя, и традиционное, объективное неравенство «автор – герой» уничтожается их творческим, «авторским» тождеством. лирический герой маяковского во «флейте» нарушает границы хронотопа лирического (описанного сквозь призму «я» ) события жизни и вступает в пределы авторского хронотопа события творчества. рожденный творческой энергией автора, герой «флейты» возвращается в лоно творящего сознания, но теперь уже – своего собственного, не авторского. движение лирического «я» маяковского есть движение по кругу – от первичного автора оно снова приводит его к полюсу «творческого распятия» , где совпадение их становится абсолютным, неразличие – полным. кольцевая (замкнутая) бесконечность творчества, которая всегда чревата его самоотрицанием – вот слитный смысл финала «флейты» . маяковским реализуется блоковский принцип возведения конкретного жизненного переживания к сущности переживания . используются маяковским и символические и мифологические сюжеты: небо-отцовское начало, церковь-сердце и одновременно сосредоточие поэтического вдохновения. любовные муки символизируют образы костра, креста. используются образы звезд, неба, млечного пути, развивая блоковский прием соединения интимно-лирического с вечным. поэтически воссоздавая картину любовной «мистерии» , эти образы позволяют передать ее праздничность и трагедийность, антиномичность и двуплановость всего происходящего; вместе с другими средствами служат сопряжению земного с космическим, сиюминутного с вечным. таким образом реализуется символический прием метафоризации любовной страсти, когда понятие страсти становится не только собственно представлением, но и наполняется космическим смыслом. обращает на себя внимание свобода и мастерство, с которыми маяковский вводит в свою поэму явления, существа, имена, взятые из самых различных эпох, мифологий, религий (например, волхвы, христос, голгофа, варрава, апостол петр, мефистофель и т. д.) . в зависимости от контекста и художественных , они приобретают самую разнообразную стилевую окраску, причем порой в одном и том же образе неприкрытый сарказм совмещается с патетикой. главный герой поэмы, от лица которого ведется повествование, и есть сам маяковский. …это ему, ему же, чтоб не догадался, кто ты, выдумалось дать тебе настоящего мужа и на рояль положить человечьи ноты. та, к которой обращены эти строки, возлюбленная поэта — лиля брик. маяковский и не скрывает ее имени; а в роли “настоящего мужа” выступает осип максимович брик: “…а там, где тундрой мир вылинял, где с северным ветром ведет река торги, на цепь нацарапаю имя лилино и цепь исцелую во мраке каторги”. лилия юрьевна, с первого дня знакомства с маяковским, стала для него “единственной героиней в жизни и творчестве. “облако в штанах” носило печатное посвящение ей, хотя вдохновительницей этой поэмы была не она, а другие женщины. начиная с “облака”, он печатно посвятил лиле юрьевне все свои поэмы. и во “флейте-позвоночнике” и в других стихотворениях 1915 — 1916 годов, маяковский восторженно воспевает свою любовь, “имя которой звучит радостнее всех! ”. он “поет” ее “накрашенную, рыжую”, готовый положить “сахарой горящую щеку” под ее ногами в пустыне; он дарит ей корону, “а в короне слова мои радугой судорог”. крикнул ему: “хорошо! уйду! хорошо! твоя останется. тряпок нашей ей, робкие крылья в шелках зажирели б. смотри, не уплыла б. камнем на шее навесь жене жемчуга ожерелий!
Цiхан Пратасаiцкi i Iван Лiпскi -- людзi духоуна аблiнава ныя. Яны нецiкавыя i як чалавечыя iндывiдуальнасцi. У iх характарыстыках падкрэслена адно: яны упарта трымаюцца за шляхецтва, нават ставяць пад пагрозу шчасце сваiх дзяцей Грышкi i Марысi. Больш разнабакова паказаны Харытон Куторга. Гэта бывалы, нават "пiсьменны чалавек". Ён не паузбалены пачуцця гумару, досцiпу. Куторга выдае сябе за чалавека свецкага з далiкатнымi манерамi. Ён пры сустрэчы з жанчынамi цалуе iм ручкi, умее спяваць любоуныя рамансы, хiтрэйшы за астатнiх. Маючы 60-i гадовы, ён сватаецца да 17-гадовай Марысi, згаджаецца нават "крыва прысягнуць” супраць Лiпскага, каб Пратасавiцкiя аддалi за яго дачку. Але стары залетнiк трапляе у недарэчнае становiшча. Яго заляцаннi з пагардай адхiляе Марыся. Кручкоу, якi прыязджае на разгляд справы Лiпскага i Пратасавiцкага, паводзiць сабе нахабным чынам, дзейнiчае ад iмя "найяснейшай кароны", увесь час на "усемiлайсцiвейшыя царскiя указы". Паводзiны Кручкова сярод шляхты -- з'едлiвая пародыя на правасуддзе. Не паспеу ён пачаць "разбiрацельства", а ужо гучыць яго загад, каб шляхта несла хабар. Кручкоу добра ведае натуру цемнай шляхты i упэунены, што кожны вытрасе кашалёк, каб не быць бiтым лазой. Нахабству i цынiзму Кручкова няма межау. Ён так вольна адчувае сябе сярод цемнай, запалоханай яго прыгаворамi i штрафамi шляхты што не лiчыць патрэбным захоуваць нават знешнюю форму правасуддзя. Ён аб'яуляе вiнаватым тых, хто нi якiх адносiн да справы не мае. У знешнiм аблiччы Кручкова вiдаць камiчнае завастрэнне. Аутар звяртае увагу на яго доугiя вусы. Кручкоу -- вобраз гратэскавы . У iм сабрана самае характэрнае для царскага чыноунiцтва. Марцiнкевiч сiмпатызуе асобным прадстаунiкам шляхты -- якiя менш "хварэюць на шляхецтва". Гэта Грышка i Марыся. Вышэй за усе яны ставяць свае шчасце, свае пачуццi. Грышка i Марыся – станоучыя героi камедыi. Яны пратэстуюць супраць устарэлых поглядау i звычаяу. Маладыя людзi успрымаюць недарэчнасць старых саслоуных традыцый не столькi разумам колькi сэрцам. Яны яшчэ не узнiмаюцца да усвядомленага пратэсту супраць аджыушых форм жыцця. Свае шчасце хочуць уладзiць з дапамогай станавого прыстава якога задобрываюць хабарам. Мова персанажа п'есы вельмi разнастайная. Напрыклад, мова Кручкрва не звычайная таму, што ён карыстаецца выразамi, запазычанымi з судовых дакументау: "лiчнасць падвергнецца апаснасцi", "гэта угалоунае прыступленне, Сiбiрам пахне” i г. д. У мове Куторгi нямала трапных выказванняу, ён часта ужывае народныя прыказкi i прымаукi: "не цяпер, то у чацвер", "як чорта з балота", "даганяючы не нацалуешся". Цiхан Пратасавiцкi, дык той зусiм грубым чалавекам здаецца, калi гаворыць свае любiмыя словы: "хрэн табе у вочы", "чортау сына” (пра Грiшку) , "сабака” (пра Лiпскага) . Разам з тым, мова шляхты вельмi багатая на вострыя i дасцiпныя народныя вобразы: "здаровы, як рыжыкi баровы". Праз мову драматург перадае iх характары i настрой. Калi узлаваны i занiжаны прыездам Кручкова Пратасавiцкi пачынае гаварыць са сваёй жонкай цi дачкой, то мова яго становiцца грубай i рэзкай, але яна становiцца лаготнай i льсцiвай, калi яму даводзiцца гаварыць з "найяснейшай каронай” Кручковым. А з такiмi "далiкатнымi людзьмi", як Куторга, Пратасавiцкi стараецца гаварыць шляхецкай далiкатнай мовай, якой, на яго думку, належыць гаварыць людзям шляхетскага стану.
